Асель Марченко, НПК Нацбанка РК: итеративно развиваем цифровую инфраструктуру

Развитие национальной цифровой финансовой инфраструктуры является важным фактором в межбанковском взаимодействии. Как осуществлялся переход на международные стандарты ISO-20022, когда будет внедрен единый QR код и насколько эффективна работа Антифрод-центра? — об этих и других вопросах в преддверии конференции Profit Retail & Finance Day мы поговорили с заместителем председателя Национальной платежной корпорации Казахстана Асель Марченко.

— Асель, хотелось бы начать нашу беседу с итогов года. Я посмотрела статистику, в годовом отчете НПК есть красивые цифры: сейчас инфраструктура обрабатывает более 350 000 транзакций на сумму 5,9 трлн тенге в сутки и проводит более 2,5 млн цифровых идентификаций в месяц. Довольны ли вы этой статистикой и какая динамика роста запланирована на 2025 год?

— Такие отчеты НПК планирует публиковать ежегодно. Мы уже публиковали отдельные отчеты, в частности, по цифровому тенге, и впервые выпустили отчет по национальной цифровой финансовой инфраструктуре. Развитие национальной цифровой финансовой инфраструктуры — это следующий этап в развитии межбанковской инфраструктуры. Для нас важно прозрачно и открыто рассказывать о наших проектах и сервисах и о том, как они будут развиваться дальше.

Мы являемся равноудаленным от всех участников рынка игроком и обеспечиваем инфраструктуру для межбанковского взаимодействия, а количество транзакций — это прямой показатель работы банков, того, как они обслуживают своих клиентов и как с ними взаимодействуют. Наша главная задача — предоставить эффективную, инклюзивную и равноудаленную инфраструктуру и обеспечить всем доступ к ней в отказоустойчивом режиме с гарантированными SLA (Service Level Agreement).

При этом 350 тысяч транзакций — это среднее число, и это только по системам RTGS (Retail Time Gross-Settlement), а именно — межбанковские переводы в тенге, которые должны быть обработаны день в день. Я думаю, именно банки должны со своей стороны ответить на вопрос, довольны они этими цифрами или нет. Наша цель — обеспечить бесшовную обработку этих транзакций в заявленные временны́е сроки.

Важно отметить, что в начале этого года мы обеспечили переход на международный стандарт ISO20022 по платежам в национальной валюте. Мы реализовали страновой переход, потому что за системой межбанковских платежей тянутся все остальные системы: интеграция с таможенными платежами, социальные и налоговые отчисления и так далее. Весь рынок готовился к этому очень долго. Для нас было важно завершить переход до ноября 2025 года, так как в это время состоится глобальный переход SWIFT на формат ISO20022. Поэтому критически важно было сначала обеспечить полную страновую готовность, а затем уже переходить на международные платежные системы по новому стандарту. Все банки, Министерство финансов, КГД и другие государственные органы приложили много усилий, чтобы обеспечить бесшовный переход и доработать свои информационные системы. Это был сложный процесс, так как откат или возврат к предыдущей версии не предусматривался. Я считаю, это большая веха для Казахстана.

— А какие вообще были риски? Что могло пойти не так? Вы говорите, нельзя было откатиться.

— Да, потребовалась бы остановка систем. А у нас есть системы, которые работают 24 на 7, часть из них работает в рамках банковского рабочего дня.

Из-за важности этот проект лично курировал заместитель председателя Национального Банка. Мы проводили нагрузочные тестирования вплоть до запуска, много ресурсов аллоцировали для того, чтобы обеспечить полноценное тестирование всех возможных видов платежей, всех систем, всех участников платежной системы и обеспечить их переход.

— А для конечного пользователя это как-то будет заметно?

— Нет, для конечного пользователя переход произошел незаметно. Но стандарт ISO20022 позволяет обогащать сообщения, то есть, в потенциале он позволит развивать платежи и создавать новые услуги. Я думаю, в дальнейшем банки начнут использовать эти возможности. Могут появиться какие-то услуги, которые потребуют меньшего количества документов в итоге, то есть сделают процесс более удобным.

И это глобальный стандарт. С переходом на ISO20022 интероперабельность для трансграничных платежей потенциально будет более удобной и легкой.

— Одним из важных событий 2024 года стало создание Антифрод-центра. Сколько мошеннических инцидентов уже удалось предотвратить?

— Это стало ответом на большой рост мошеннических транзакций. Мы работаем над выработкой коллективного иммунитета, потому что Антифрод-центр на текущий момент объединяет участников финансового рынка, регуляторов и правоохранительные органы.

За 7 месяцев работы Антифрод-центр зафиксировал свыше 30 000 мошеннических инцидентов. За этот же период благодаря Антифрод-центру банки второго уровня смогли заблокировать более 1,8 млрд тенге, которые могли попасть в руки мошенников.

Задача Антифрод-центра — быть эффективными в превентивных мерах противодействия мошенническим транзакциям. При помощи определенной аналитики будут выявляться сценарии, которые используются в противоправных действиях. Также Антифрод-центр ускоряет и упрощает взаимодействие с правоохранительными органами, чтобы ускорить возврат средств пострадавшим в случаях, когда средства были превентивно остановлены от вывода.

К сожалению, по нашей аналитике, в Казахстане меньшая часть мошеннических транзакций связана с уязвимостью технологий. Бо́льшая часть связана с социальной инженерией, то есть, обманутые люди сами отдают свои деньги. Финансовые технологии развиваются, они несут много пользы, но в неправильных руках они приводят к тому, что появляются дипфейки, дипвойсы и так далее.

Мы видим, что правоохранительные органы проводят большую работу. Сейчас практически нет мошеннических звонков по городским телефонам, в основном это различные мессенджеры и IP-телефония.

— Интересно в целом поговорить про искусственный интеллект и дипфейки, потому что, мне кажется, искусственный интеллект — это такой обоюдоострый инструмент, который может быть как вашим помощником, так и вашим врагом. Кто побеждает в этой гонке?

— Сложно сказать. На самом деле, искусственный интеллект — это просто инструмент, и все зависит от того, для каких целей его используют. Мое субъективное мнение, что искусственный интеллект, как инструмент для финансовых институтов, для цифровизации имеет просто колоссальное значение. Но и мошенники, конечно, используют его. Общая наша задача обеспечить возможности противодействия тем угрозам, которые он несет.

— Если аутентификация проходит с использованием Face ID, могут ли сейчас инструменты в банковских приложениях распознать дипфейк?

— На базе НПК функционирует центр обмена идентификационными данными, так называемый ЦОИД. Мы предоставляем несколько сервисов банкам. Да, биометрические решения с детекцией живого присутствия (liveness detection) способны выявлять спуфинг-атаки, включая попытки подлога личности с использованием технологии deepfake. Во-первых, происходит анализ уникальных физиологических, поведенческих метрик, мимика, моргание и так далее. Во-вторых, биометрическое решение фиксирует попытки подмены видеопотока и обнаруживает цифровые артефакты, характерные для синтетически сгенерированных изображений. Дополнительно используются инструменты многофакторной аутентификации, которые позволяют кардинально снизить риск.

Мы проводим постоянное тестирование биометрических решений с применением дипфейков и 3D-масок, подлог фотоизображения и так далее. И допускаем к промышленной эксплуатации только те биометрические решения, которые проходят наше собственное тестирование.

— Еще один интересный ваш проект, о котором хочется поговорить, это цифровой тенге. Давайте начнем с простого: чем цифровой тенге отличается от безнала?

— Цифровой тенге — это третья форма национальной валюты. Мы имеем наличные деньги, безналичные деньги и третья, цифровая форма — это цифровой тенге. Цифровой тенге был создан не для того, чтобы заменить какую-то из этих форм денег, а как дополнение. Он обладает инновационными свойствами и дает больше возможностей. И понятно, что его не везде нужно использовать, то есть у него есть особые механики применения, которые где-то будут нужны, а где-то нет.

Как показали наши сценарии, цифровой тенге может эффективно использоваться именно в распределении государственных, бюджетных денег. Он позволяет сделать это прозрачнее и быстрее. Мы видим смысл в так называемых DvP сценариях, а также в сценариях оптовых расчетов.

В первую очередь, это именно средство платежа для оптовых или государственных сценариев. Именно средство платежа, а не средство накопления. На цифровой тенге не предполагается начисление процента.

В 2024 году во второй фазе реализации проекта «Цифровой тенге» было отработано пять основных сценариев. Это сценарий, связанный с национальным фондом: распределение средств на строительство железной дороги Достык-Мойынты и газопровода Талдыкорган-Ушарал, когда деньги были замаркированы и доставлены непосредственно до конечных поставщиков.

Также это сценарии, связанные с финансированием агропромышленного комплекса, когда деньги холдировались и контролировалось их целевое назначение: покупка сельхозтехники либо животных.

Кроме того, проведен пилот по среднесрочному ремонту дорог, а также пилотный сценарий Цифровой НДС, в рамках которого в сотрудничестве с Министерством финансов и налогоплательщиками внедрен механизм маркировки токенов, обеспечивающий прозрачность уплаты и возврата НДС. Эти результаты показывают, что возможности, которые предоставляет цифровой тенге, позволяют провести расчеты прозрачно, быстро и эффективно.

Понятно, что цифровые деньги — это не какое-то универсальное средство от коррупции. Но это один из инструментов, который нам помогает сделать этот процесс прозрачнее.

— Получается, основное преимущество использования цифрового тенге — это прозрачность?

— Прозрачность и ускорение. Вся цифровизация нацелена на то, чтобы уменьшить количество посредников, удешевить и ускорить процесс. Чем меньше у вас посредников, тем меньше затрат будет на то, чтобы этот платеж или транзакция были обработаны, потому что каждый посредник какую-то свою маржинальность закладывает в процессе обработки.

В том числе была доработана сама платформа, мы ее итеративно дорабатываем в рамках поэтапного внедрения. Хотелось бы отметить, что Международный валютный фонд признал Казахстан лидером в Центральной Азии и на Ближнем Востоке по внедрению цифровых валют центральных банков. Currency Research тоже признали наши заслуги и номинировали нас на награду Leadership in Digital Currency Adoption в 2024 году.

В рамках экспериментального контура НПК прорабатывает и трансграничные платежи с использованием цифровых валют центральных банков. В рамках этого мы потенциально готовы платформу цифрового тенге интегрировать с платформой другого центрального банка. Это гарантированно упрощает и ускоряет процесс, а также уменьшает комиссии и делает взаиморасчеты менее рискованными.

— А до какого года разработана дорожная карта по внедрению цифрового тенге?

— В этом году у нас запустилась третья, последняя фаза по внедрению цифрового тенге. На 2025 год запланирована разработка законодательной базы для полномасштабного функционирования цифрового тенге. Сейчас мы функционируем в условно-пилотном режиме, и законодательную базу намеренно не разрабатывали, чтобы не зарегулировать там, где это не требуется. По результатам пилота мы получили необходимые результаты и приступили к разработке законодательства. Наряду с этим разрабатывается методология сценариев использования цифрового тенге в государственных финансах.

Дальнейшее развитие цифрового тенге будет включать в себя интеграцию с государственными и частными базами данных, что позволит создавать новые финансовые продукты и инструменты. 2025 год станет последним подготовительным годом в поэтапном внедрении национальной цифровой валюты.

— А вы в целом довольны тем, что у вас есть на данный момент по инфраструктуре? То есть, достаточно финансирования для того, чтобы все эти технологии обеспечивать железом?

— Да, мы провели большую работу. В прошлом году мы значительно обновили парк нашего оборудования. В этом году планируем следующий этап, сейчас проводим значительное обновление фундаментальной инфраструктуры, в том числе — обновление не только аппаратного, но и программного слоя.

Мы обеспечиваем не просто функционирование национальной финансовой инфраструктуры, мы обеспечиваем ее функционирование в режиме, близком к 100%. То есть, у нас процент надежности — это 99,86%. В среднем за прошлый год это было 99,98%.

— Когда заработает проект единого QR?

— Это долгожданный проект. Наша система готова, уже в марте первые пять банков подключатся к C2C — переводу по номеру телефона. В их числе будет один из крупнейших банков Казахстана. А уже ближе к маю первые банки начнут подключаться к QR-платежам. Наша цель на этот год — подключить все банки и предоставить эту возможность потребителям финансовых услуг.

Потребители смогут оплачивать товары и услуги с любого банковского приложения на любом банковском терминале. Мы считаем, что это базовое право гражданина — иметь возможность не быть привязанным к экосистеме какого-то одного банка. Кроме того, благодаря тому, что транзакции будут обрабатываться локально в Казахстане, без использования международных платежных систем, это позволит сделать переводы более дешевыми и быстрыми.

Мы, со своей стороны, обеспечиваем технологическую основу, чтобы платформа работала в отказоустойчивом режиме, поддерживала подключение всех участников и бесперебойно обрабатывала транзакции. Наша работа как оператора заключается именно в этом.

— Асель, благодарим за интересную беседу и до встречи на конференции Profit Retail & Finance Day!