Болат Башеев: мы начинаем обсуждать технологии до того, как провели трансформацию бизнес-процессов

На какое-то время ИТ стало важным вопросом в информационной повестке страны и даже люди, очень далекие от технологий, обсуждали меморандум со СБЕРом. О ситуации на ИТ-рынке, подготовке кадров в отрасли и выходе казахстанских компаний на глобальный рынок, Profit.kz поговорил с Болатом Башеевым, председателем комитета по ИКТ при НПП «Атамекен», председателем правления компании ARTA Software.

— Болат, какими задачами вы сейчас занимаетесь в комитете по ИКТ при НПП «Атамекен»?

— У нас сформирован реестр системных вопросов, который был собран путем опроса 11 ассоциаций. На первом месте стоит внедрение принципа yellow pages rule, при котором вводятся ограничения на участие государства в предпринимательской деятельности, чтобы оставлять место частному бизнесу.

Вторая зачада — это внедрение индустриального сертификата, в котором прописаны такие критерии: 70% локализации для программного обеспечения и 20% локализации для электроники и оборудования. Если они выполняются, то компания считается отечественным производителем. В госзакупках это правило уже применяется везде, кроме закупок «Самрук-Казыны». И вот наша задача, чтобы и в закупках Самрука появился индустриальный сертификат. Причем, мы не против иностранных компаний. Например, есть белорусско-американская компания EPAM, но она экспортирует и приносит деньги в Казахстан, то есть сотрудники находятся локально здесь, но работают на заказы из Европейского Союза. И, по идее, она бы получила такой сертификат.

И третья задача — это подготовка специалистов. Около года назад я делал отчет для председателя президиума НПП Тимура Кулибаева о том, что более 70% выпускников казахстанских вузов работают не по специальности, а учебные программы не соответствуют требованиям работодателей.

Еще один актуальный вопрос — экспорт. Вообще, их около 15-20, но это самые приоритетные.

— Вопрос подготовки кадров действительно актуален для ИТ-отрасли. Но как только специалист вырастает профессионально, ему становится тесно в Казахстане, потому что мало интересных задач, проектов, неконкурентная зарплата и он начинает смотреть в сторону релокейта. Вы как эксперт и руководитель ИТ-компании какой путь решения этой проблемы видите?

— Системная подготовка. Университеты только недавно начали выравнивать свои учебные программы, в Казахстане буквально 3-4 вуза, которые готовят хороших специалистов для нашей отрасли. Например, если поток 1800 человек, из них только 100-200 самые желанные для работодателей. Ждать 3-4 года сейчас ни у кого времени нет, поэтому набирают популярность разные IT-школы, но у них пропускная способность 200-300 человек, а этого для рынка недостаточно. Причем они выпускают младших сотрудников, Junior-девелоперов, которые автономно, самостоятельно без ведущего разработчика работать не могут. Требуется определенная преемственность, нужно больше школ, очень важна системная подготовка.

— А вообще на рынке есть интересные задачи для сильных разработчиков, которые бы заинтересовали и заставили остаться в стране специалистов уровня senior? Пока учатся джуны, есть ли интересные задачи для сеньоров, чтобы у них в портфолио были те кейсы, которыми они могли гордиться?

— Крупные проекты требуют больших задач и много специалистов уровня senior, но часто их реализуют какие-то близкие к заказчику компании. Например, в частном холдинге создается дочерняя ИТ-структура, которая пытается все делать сама. В госсекторе это какие-то подведомственные компании, которые замыкают на себя бюджеты от 2 до 6 млрд тенге и пытаются набирать штат. И на рынок не особо много интересных и значимых задач попадает.

У нас была статистика, на самом деле на рынке ИТ-специалистов много, но именно программистов около 15 тысяч, из них около 2-3 тысяч работают в иностранных компаниях: как только квалификация переваливает выше среднего, все стараются сделать релокацию.

— Как эту ситуацию переломить? Чтобы ребята не хотели получить релокейт, а работали над нашими проектами?

— Здесь два взаимосвязанных вопроса. Один требует решений от правительства, руководства нацхолдингов. Так сложилось, что в Казахстане 60-70% заказчиков имеют госучастие, у нас просто нет другого большого рынка. И даже в крупных частных холдингах есть госучастие, поэтому они должны начать требовать в закупках локализации.

Вторая часть — массовая подготовка специалистов. Мы не можем готовить 200-300 человек, которые нам все задачи решат, надо готовить десятками тысяч, из которых родится много хороших специалистов и классных проектов. Я вижу решение в массовой подготовке людей, которую можно начать с 3-6-месячных курсов, а дальше они могут развиваться самостоятельно. ИТ не требует какого-то специального учителя, — если человек начал, дальше может сам развиваться, заниматься самообразованием.

— А вы не боитесь, что такая массовая подготовка обернется тем, что на рынке просто появится много таких специалистов, которых министр Багдат Мусин назвал говнокодерами?

— Да, такое бывает, поэтому и нужны ИТ-предприниматели, которые правильно выстроят системы. Ведь вопрос качества зачастую не к программисту, — это вопрос организации процессов. Если кто-то сделал продукт, который проходит регулярные испытания, контроль качества, нагрузочные тесты — качество улучшается. Это больше вопрос организации работы заказчиков. Если они все это делают, проводят испытания, то даже со слабыми разработчиками в любом случае получится качественный продукт. Но зачастую в угоду срокам это не проводится, и мы имеем то, что имеем.

— Местные IT-компании, работающие на контрактах с государством, называли и «кровососами, присосавшимися к кормушке», и «королями цифровизации». Как вы можете прокомментировать такое мнение?

— Если взять статистику, которую приводил Марат Шибутов, она у меня вызывает вопрос: то есть нам доверили 2,7% бюджета, но мы виноваты в 100% проблем.

Ирония заключается в том, что последние 15 лет eGov и другие государственные системы развивали 3 или даже 5 поколений компаний, многих из которых уже нет в живых. А мы, те ИТ-компании, о которых вы спрашиваете, по большей части, не участвовали в этом, но готовы починить.

— Созданный вами консорциум IT-компаний называют «цифровым спецназом IT-рынка в Казахстане». Могли бы вы подробнее рассказать о членах консорциума и их реальных достижениях в сфере разработки цифровых решений?

— Не знаю детально, но могу вкратце рассказать. Консорциум создавался на фоне разговоров с государственными заказчиками о том, что в Казахстане не существует компаний, в которых есть хотя бы 1000 разработчиков в штате. То есть аргумент был в том, что мы никогда не сравнимся с иностранными компаниями. На что я ответил, что смогу за месяц создать такую структуру, где будет 1500-2000 человек, если меня поддержат коллеги. Я пошёл в крупные компании, которые уже имеют контракты как на частном рынке, так и с государством. Например, компания Prime Source, с более $25 млн выручки, большая часть которой формируется на коммерческом секторе и только 15-20% связаны с госсектором.

Компания Azimut Solutions разрабатывает ПО и для госсектора, и для телекома, — там работают сотни специалистов. Компания NAT Kazakhstan делает казахстанский центр межбанковских расчетов, у них есть много продуктов по мониторингу транспорта. Холдинг Samgau автоматизирует кассы 120+ тысяч предпринимателей.

Все компании, объединившиеся в консорциум, работали как с частным, так и с государственным сектором, у них хорошо поставленные процессы. При этом в них работает от 100 до 400 человек, и они существуют более 10 лет.

— А лично вам это зачем надо было — консолидировать рынок? Это ваш личный челлендж: доказать, что в Казахстане есть такие компании?

— Да, это одна из моих целей как главы ИТ-комитета при НПП. Сложно в переговорах найти консенсус, когда в них участвует много сторон. Единственный общий знаменатель, о котором мы договорились внутри комитета — это совокупный рост выручки, чтобы мы росли не за счет того, что кому-то делаем хуже, а росли все вместе. Но когда ты находишься в органе, который, по факту, имеет право только проголосовать и отнести эту бумажку в правительство, то не на многое в силах повлиять. И я подумал, что надо создать частную структуру, и когда скажут, что на рынке нет частных компаний, у которых было бы больше 1000 человек ресурса, мы сможем конкурировать. Тогда я пригласил объединиться крупные частные компании, чтобы мы выровняли наши стандарты, процедуры работ и объединились в какую-то сущность, которая сможет работать с крупными заказчиками от 500 млн тенге и выше. При этом оставаясь структурой, открытой для новых участников.

— На ваши слова, которые вы озвучили на встрече с Багдатом Мусиным 27 апреля текущего года, о консолидации IT-сообщества, он ответил, что ему эта мысль импонирует. Фактически вы чувствуете какую-то синергию с министерством?

— Мы сходимся в некоторых аспектах, что надо модернизировать цифровизацию в Казахстане, но расходимся в подходах. Мы считаем, что это надо делать не революционным, а эволюционным путем. Слишком много уже сделано того, что невозможно заменить без остановки. В государстве 37 000 функций, каждая из которых — это автоматизация отдельного процесса, 400 информационных систем (возможно, их больше, это только заявленных), 2000 интеграций. Заменить все это разом — никаких специалистов не хватит ни у одной компании. Нам, как людям с опытом разработки, кажется, что надо заменять поэтапно, постепенно устраняя самые узкие места. Падает eGov — давайте его стабилизируем, неудобное приложение — давайте его улучшим, и так последовательно, одно за другим. В этих подходах мы местами расходимся. Кто-то считает, что надо просто взять и общую платформу заменить, и неважно кто поставщик. А есть ребята, которые считают так: давайте возьмем то, что есть, и модернизируем, хотя никто не любит исправлять ошибки в чужом коде, но это надо сделать, чтобы поэтапно все обновить. Мы как консорциум готовы и в том, и в другом участвовать.

— Как вы можете прокомментировать тот факт, что обращение консорциума, в котором вы не рекомендуете работать со Сбером, было фактически проигнорировано министерством?

— Я этого не знаю. Мы с ИТ-сообществом, как предприниматели, адаптируемся к любым условиям. Мы озвучили риски, предложили свои условия. В них пока не нуждаются — ну ничего страшного, мы подождем.

— Могли бы вы поделиться результатами аудита государственных IT-систем, над которым работает консорциум?

— Мы запустили договор 23 сентября, и первые две недели потратили на то, чтобы выстроить отношения с госорганами. Не все готовы пускать к себе аудит, всячески откладывают встречи, физически не пускают наших специалистов. Сейчас мы решаем эти вопросы. По факту 22% времени потратили, а выполнили 15% работ, а должны закончить проведение аудита до 10 декабря.

Но я не знаю, что общественность ожидает от этого аудита, — фактически это инвентаризация функций: что автоматизировано, а что нет, что нужно модернизировать, а что автоматизировать с нуля. В аудите речь не идет о выборе платформы, ничего такого там не указывается, по крайней мере, в нашей части работ.

— И все-таки еще несколько вопросов о меморандуме со Сбером. По вашему мнению, почему именно BTS Digital стал стратегическим партнером?

— Я не знаю. Наверное, нужен был в Казахстане такой игрок, который может гарантировать исполнение контракта. Здесь даже больше вопрос не в BTS Digital и не в Сбере, а в том, как принимаются решения.

В Сбере реально собраны хорошие специалисты, но мы совсем не то обсуждаем. Программисты автоматизируют нормативно-правовые акты в govtech, и если написано «сдавать на бумаге», то автоматизация будет такая же — отсканировано и сдано на бумаге. И здесь 70% работы — трансформация нормативно-правовых актов. Если в регламентах, услугах, которые получают граждане каждый день, в самих нормативах не прописать цифровой подход, то мы просто получим то же, что и сейчас. И мы указывали именно на этот аспект. Почему мы начинаем обсуждать технологии до того, как начали делать трансформацию? Проблема в Казахстане же совсем не технологическая, а организационная, методическая.

Ну, например, женщина родила ребенка, и ей сразу начисляются все положенные выплаты, не надо подавать 2-3 заявления, — мы же про нее всё знаем, в базах данных вся эта информация есть. Вот это главный вопрос, так должно быть по всем услугам и функциям. Сначала надо откорректировать бизнес-процессы в регламентах, положениях, нормативно-правовых актах, а потом уже обсуждать автоматизацию. И не важно, где и на какой платформе это будет сделано.

— Сейчас, когда прошла первая эмоциональная реакция на новость о меморандуме со Сбером, можете ли вы сказать, было ли в ваших силах изменить эту ситуацию? Возможно, следовало бы совершить еще какие-то действия?

— Я склоняюсь к тому, что нет. Принятие решения не находится на стороне рынка. Мы озвучили риски и свои беспокойства, но больше не спорим и никого не критикуем. Каждый сам несёт ответственность за принятые решения.

— Эту ситуацию обсуждали даже люди, очень далекие от ИТ. По вашему мнению, почему этот меморандум вызвал такую неоднозначную реакцию в обществе?

— Я не могу это оценивать как IT-эксперт, могу высказаться как гражданин. Я считаю, что в целом это говорит о том, что растет недоверие ко всем принимаемым решениям.

— Достигнуты ли на данном этапе какие-то конкретные трехсторонние договоренности между консорциумом, МЦРИАП и BTS Digital?

— Мы начали разговор, но пока ни к каким договоренностям не пришли. Пока ведем диалог, постоянно на связи. Мы расходимся в методах, но в целом видение, что надо все упорядочивать, у нас единое. В этом состоянии и висим.

— Будет ли консорциум работающим, эффективным объединением после подписания финальных договоренностей МЦРИАП со Сбером?

— Мы объединялись не только под этот проект. В США ежегодная потребность в программистах — 1,3 млн человек, больше 1 млн — дефицит программистов в Евросоюзе. Сейчас любая структура, где больше 1000 программистов, интересна на мировом уровне. Но она должна быть организована, соответствовать всем стандартам качества, которым мы пока не соответствуем, и говорить на английском языке. И цель объединения — создать такую структуру, выстроить «боевые» порядки, образно говоря, и начать предлагать свои услуги по миру. Все ребята, которые вошли в консорциум, минимум 5-10 лет этим занимаются, но никто никогда в такой конструкции не работал, здесь нам надо учиться координироваться.

— А по вашему мнению, это реалистичная задача для казахстанских ИТ-компаний — получать крупные заказы на глобальном уровне?

— Это уже происходит, у нас 15-20% разработчиков так работают. В мире настолько большой дефицит, что компании готовы даже в неизвестные страны заказывать разработку, лишь бы она соответствовали стандартам. В Индии люди готовы и за 5 долларов в час работать, у нас в среднем берут 25-30 долларов в час, но все зависит от квалификации. Надо продолжать развивать эти возможности.

— Вы, как консорциум, готовы сотрудничать с местными вузами в вашем образовательном направлении или будете самостоятельно запускать какие-то программы?

— Мы все ждали, что будут предприняты какие-то системные меры и до сих пор на это надеемся, но начали открывать свои школы по разработке, бизнес-анализу, — нам неоткуда ждать кадры, никто их не подготовит.