Есть ли будущее у «Цифрового Казахстана»?

Несмотря на остроту дискуссии «Есть ли будущее у цифрового Казахстана: 50 оттенков серого?», которая состоялась в рамках форума K-Tech Technology Forum 2018, и порой разнополярные взгляды, мало кто из ее участников сомневается в том, что у цифровизации имеется хороший задел.

Дискуссию вокруг программы «Цифровой Казахстан», утвержденной правительством РК в декабре 2017 года, начал гость из Минска, заместитель директора «Парка высоких технологий» Александр Мартинкевич, который заметил, что в Беларуси на такую масштабную программу пока не замахиваются. Рашид Дюсембаев, независимый консультант, замечает: «Я скептически отношусь к госпрограммам, но у нас такое бывает — если государство не участвует программе, то ничего не получается». А Дмитрий Юдин, директор представительства Oracle в России, Центральной и Восточной Европе, считает, что документ («Цифровой Казахстан») — хороший, в нем «честно проанализирована текущая ситуация, оценены проблемы, поставлены цели и KPI». «Мало какое государство такой документ имеет в своем арсенале», — замечает он. Собственно, градус дискуссии уже определился, как и мини-срез общественного мнения…

Управляющий директор Centras и модератор панельной дискуссии Руслан Погорелов задается вопросом: «Какую роль должно принять на себя государство в создании цифровой экономики? Создавая условия для цифровизации либо как основной актор — двигающий и финансирующий этот процесс?». Вице-министр информации и коммуникаций Республики Казахстан Кайрат Балыкбаев считает, уже сейчас трансформация в крупных секторах двигается государством, а программа «Цифровой Казахстан» — это, по сути, создание новых возможностей для бизнеса в части строительства цифровых платформ, экосистем. «Если раньше мы были озабочены задачами в сегменте G2C, то сейчас двигаемся в сторону платформ. Таковыми станут и проекты в рамках сервисной модели. И важно напомнить, что мы намерены оцифровывать целые отрасли реальной экономики. Вряд ли это по плечу бизнесу, какой бы он ни был», — говорит он, добавляя, что в правительстве хотели бы научиться считать эффект от цифровизации, а задача эта очень непростая, учитывая, что этот показатель имеет синергетический характер.

Один из векторов критики был направлен в сторону ПИТ «Алатау». «Мы принимаем новые программы, не подведя итогов предыдущих. Например, Astana Hub. Чем он будет отличаться от небезызвестного ПИТ „Алатау“ — в чем разница? Будет ли учтен опыт?», — вопрошают участники дискуссии. По убеждению вице-министра, все, что сейчас делается в ПИТ «Алатау», да и сам технопарк подлежит переформатированию. «Усилия, которые мы направляли в сторону ПИТ, должны быть перенаправлены в Астану. Но при этом мы должны сохранить те компании, которые уже работают в ПИТ. Почему в Астане получится? Факторов много — Astana Hub будет находиться в непосредственной близости от МФЦА, более того, на него будет распространяться английское право. А это многого стоит», — аргументирует Кайрат Балыкбаев.

Известный экономист Алмас Чукин рисует крупными мазками: «Моя задача как экономиста — оценить эффективность инвестиций. Если конкретно, то не нравится высокая вовлеченность государства в процесс. Второе — упор на айтишников, третье — система управления». Экономист считает, что упор на айтишников — которые, по сути, очень узкие специалисты, — неверный. По факту, большинство специалистов, которых нанимает Google — это вовсе не кодеры, а специалисты от «монетарных» отраслей. «И еще мы должны менять менталитет — от системы управления „топ-даун“, созданную еще Наполеоном, задача отойти, ведь огромное количество талантов спрятано внутри компаний. Нужно вовлечь их, чтобы цифровизация стала глубинной», — считает он.

Медет Рахимбаев, ИТ-инвестор, отвечая на вопрос о том, способна ли программа переформатировать экономику, говорит: «Плохо, что нет ни одной предпосылки, чтобы частный капитал пришел в этот процесс. Государство не должно заниматься бизнесом — оно должно создать условия, ведь дерево нельзя посадить с корнями — можно только вырастить». Александр Мартинкевич согласен с Медетом Рахимбаевым: «Понимаете, государство не создает инновации, оно ничего не понимает в этом вопросе. Да и дать деньги тоже недостаточно — нужны „умные“ деньги, которых у государства нет. Согласен с экспертами — государство должно создавать среду, условия. Нам оно дало гарантии, и еще — с 2005 года закон о ПВТ (Парк высоких технологий) не менялся! Банки, кстати, стоят в очередь дать нам кредиты, но нам они не интересны, нам нужны венчурные инвестиции из-за рубежа».

Рашид Дюсембаев включается в дискуссию, замечая: «Я вступлюсь за „Цифровой Казахстан“. По большому счету уже не важно, процесс пошел, и в Казахстане есть очень качественные стартапы — цифровизация стала необратимой. Но я не советую стартапам брать деньги в Казахстане — нет культуры венчурного финансирования, нет ни опыта, ни экспертизы».

Говорили много и об образовании. И здесь экспертом выступил Канат Кожахмет, ректор SDU: «Говорить, что государство ничего не делает в этом вопросе — неверно». С другой стороны, он признает, что в Казахстане есть «культ» диплома: «Студент платит за обучение и… как бы это не звучало парадоксально, готов платить за то, чтобы ему не мешали получить диплом». Таким образом, по его мнению, в ряде вузов перешли от парадигмы «education first» к парадигме «money first». «Поэтому у нас айтишников больше, чем в Беларуси, но там они, в отличие от наших, зарабатывают миллиард долларов в год», — резюмирует он. Кайрат Балыкбаев расширяет вопрос образования до цифровых навыков: «Цифровыми навыками должно обладать все население, более того, мы кардинально меняем ситуацию и в среднем образовании. Например, программированием дети будут заниматься уже с первого класса. И в вузах тоже трансформация идет полным ходом — в МУИТ, например, не делают дипломные работы — их выпускной проект — стартап».

В качестве одного из завершающих вопросов модератор обращается к гостю из Минска с провокационным вопросом: «Как Казахстану догнать и перегнать Беларусь?». На что Александр Мартинкевич дипломатично замечает: «Я бы не хотел, чтобы мы были конкурентами. Лучше, если партнерами. Но что на поверхности — у вас есть проблема с кадрами. Если бы у нас в Беларуси было еще 32000 программистов — и они были бы заняты. В части стартапов я бы посоветовал вам отменить субсидиарную ответственность, как сделали в свое время и мы. Второе — студенты должны получать практические навыки как можно раньше — у нас это получилось, и они уже с первых курсов работают в компаниях, которые делают проекты для Boeing и Bank of America. С другой стороны, у вас есть замечательная программа „Болашак“ — у нас нет ничего подобного. Создайте среду, и ваши люди, те, которые уехали в Google, вернутся и создадут точки притяжения для молодежи».

Вместо резюме

Удивительно, что участники дискуссии меньше всего говорили собственно о программе «Цифровой Казахстан». Основная критика была направлена в сторону чрезмерного участия государства в реализации программы. Кроме того, высказывались опасения об эффективном использовании денежных средств, выделяемых на реализацию задач, закрепленных в «Цифровом Казахстане». С другой стороны, за бортом обсуждения осталась квинтэссенция — метрики программы, KPI, которые скрупулезно были в ней закреплены, а также механизмы реализации. А между тем, они крайне интересны. Как интересен опыт и реальные кейсы, которые уже накоплены в экономике, например, в части оцифровки традиционных секторов экономики — того же ГМК. В кулуарах один из экспертов заметил, что «длинный» хвост программ, которые так или иначе не отработали должным образом в Казахстане, и создает, собственно, эту негативную коннотацию в стиле «50 оттенков серого» для «Цифрового Казахстана», добавляя, что в целом оценивает программу весьма положительно.