«КазСат» потерян?

В случае потери «КазСата», очевидно, вновь встанет вопрос о том, насколько необходимы РК собственные спутники и является ли их запуск вопросом престижа или экономической необходимости.

16 июня председатель Национального аэрокосмического агентства Талгат Мусабаев прокомментировал для журналистов ситуацию со спутником KazSat и перспективы казахстанской космической отрасли в целом.

По словам г-на Мусабаева, первый казахстанский спутник связи пока не потерян безвозвратно, и в ближайшие месяцы будут предприниматься попытки добиться нормализации управления им. При этом глава агентства достаточно раздраженно отозвался о появившихся комментариях в прессе, связывающих аварию с ошибками казахстанского персонала. На самом деле, по уверениям космонавта, человеческий фактор не сыграл в последних событиях ровно никакой роли, поскольку речь идет об отказе техники в чистом виде, причем не ее наземной, а космической части.

Ни с казахстанского центра управления «Аккол», который управляет полетом спутника в штатной ситуации, ни из московского центра «Сколково» не удается подать команды, которые заставили бы заработать бортовую компьютерную систему (БЦВС), несмотря на то, что она имеет 4 основных и резервных канала. Представители основного разработчика концепции «КазСата», специалисты российского ОКБ «Марс», решили испробовать последнее средство и обесточить бортовую вычислительную систему, работающую с помощью солнечных батарей. Г-н Мусабаев пояснил, максимально упрощая технологию процесса, что это можно сравнить с некорректным выключением компьютера при «зависании» с помощью выдергивания штепселя из розетки, а не последовательных команд. Спутник оказался, однако, «борющимся за свое существование», и солнечные батареи пока отключить не удалось. Теперь специалисты ожидают вхождения его на длительное время в космическую тень, которое должно состояться в сентябре, отключения солнечных батарей и возможности вновь запустить бортовую цифровую вычислительную систему. В «Марсе» рассчитываются возможные математические модели, связанные с таким развитием ситуации. При этом одной из проблем является возможное влияние движения неуправляемого KazSat на группировки спутников других стран. Вероятности столкновения практически нет, но, возможно, спутник будет влиять на качество их работы. Соответствующие предупреждения с извинениями уже отправлены из «Аккола», впрочем, по словам г-на Мусабаева, от сбоев техники в космосе не застрахован никто. Попытки запустить БЦВС будут предприниматься и до сентября.

Спутник имеет 10-летний гарантийный период и застрахован на всю стоимость в $65 млн. По словам председателя агентства, это достаточно низкая цена аппарата, и ему непонятно, чем в свое время был обусловлен такой выбор. В отличие от «человеческого фактора» в лице специалистов, непосредственно управлявших спутником, стратегические решения, предшествовавшие запуску, вызывают явно неодобрительную реакцию г-на Мусабаева, главным образом в связи с тем, что это были «дилетантские решения». Многострадальный аэрокосмический комитет перебывал в разных министерствах, включая Минэнерго, Минтранс и Министерство образования и науки, в рамках которого 4-5 лет назад и делались многие шаги, становящиеся «очень тяжелой ношей» для созданного в прошлом году агентства во главе с г-ном Мусабаевым. Руководство Национального инновационного фонда, подписывавшее конечный вариант договора с российскими партнерами, который оставлял в России проектную документацию и делал невозможными какие-либо самостоятельные действия казахстанской стороны в подобных ситуациях, также не обладало достаточным уровнем отраслевой специализации.

Для недопущения принятия подобных решений в будущем г-н Мусабаев говорит о необходимости проведения полноценных тендеров и учета при выборе партнеров точки зрения экспертного совета, в котором собраны ведущие казахстанские ученые. Такой должна быть, в частности, процедура, связанная с выбором изготовителя следующих, потенциально гораздо более дорогостоящих спутников, стоимость каждого из которых может составлять от $400 млн. и которые будут работать не на связь и коммуникацию, а на изучение страны с помощью космических возможностей. Среди потенциальных партнеров — «не только и не столько россияне», а западные компании и аэрокосмическое ведомство Индии, чьи предложения были расценены как «достаточно хорошие».

Неизвестно, в какой степени принятие решения экспертным сообществом может быть стопроцентной панацеей от ЧП. Скорее это выглядит просто новым витком в подходах при осуществлении масштабных проектов, поскольку руководство предыдущего состава правительства, принимавшее решения, связанные с KazSat, видело гарантию от определенного лоббизма и достижения экономической эффективности как раз в вынесении решений по выбору партнеров для спутника с отраслевого на политический уровень. В случае потери «КазСата», очевидно, перед правительством и руководством отрасли вновь встанет вопрос о том, насколько необходимы собственные спутники и является ли их запуск вопросом престижа или экономической необходимости. Между тем в какой-то момент до аварии ситуация, связанная с первым спутником, казалось, заставила приумолкнуть скептиков, поскольку были загружены 74% его мощностей и ожидалось, что окупаемость может быть достигнута уже в 2009 году.

Г-н Мусабаев не видит особой вины в произошедшем российской космической отрасли, поскольку «виноваты не те, кто производил, а те, кто заказывал именно такое оборудование». Он также повторил старую истину о том, что страна «не настолько богата, чтобы покупать дешевые вещи». Несмотря на все произошедшее, Казахстан, по его убеждению, не имеет оснований для того, чтобы отказаться от KazSаt-2, находящегося на стапелях того же объединения им. Хруничева. Г-н Мусабаев, однако, пообещал, что в рамках действующего договора и без увеличения его стоимости для Казахстана произойдет отказ от всего «барахла» в начинке, в частности, от бортового вычислительного комплекса и датчиков. Это оборудование стоит заказывать только у ведущих мировых производителей, круг которых не так широк. Примерно такие же коррективы будут внесены в другой совместный российско-казахстанский проект «Байтерек», связанный с созданием ракетоносителя.

Председатель агентства пообещал, что организационные изменения в плане управления имеющимися в отрасли научными учреждениями не приведут к потере учеными рабочих мест, и финансирование того же института астрофизики уже увеличено в 10 раз, благодаря чему ученые смогут получить и доступ к участию в международных программах.