Индикатор отставания

По итогам рейтинга глобальной конкурентоспособности Всемирного экономического форума за 2010 год Казахстан откатился на пять позиций назад — с 67-го места на 72-е.  Потеря, казалось бы, не такая существенная, однако стоит напомнить, что в свое время на самом верху была поставлена цель оказаться среди пятидесяти самых конкурентоспособных стран мира по версии ВЭФ. Но вместо того, чтобы медленно, но верно приближаться к заветной пятидесятке, республика дрейфует в обратном направлении.

К слову, за 2010 кризисный год мы выиграли 33 (!) позиции в категории «макроэкономическая стабильность». Но нас отбросило на 37 позиций назад по инновациям. На 14 позиций — в пункте Business sophistication, то есть в дословном переводе «искушенность бизнеса». И на 13 позиций мы откатились по технологической готовности.

Инновационная составляющая рейтинга формируется на основе нескольких составляющих. Первый вопрос, задаваемый респондентам, там, например, такой: «Как в вашей стране компании получают технологии?» (1 — исключительно по лицензии и путем имитации иностранных компаний; 7 — как результат собственных исследований и создания собственных новых продуктов и процессов). Казахстан по этой шкале получил 2,8 балла и оказался в компании Нигерии, Монголии, Мавритании и Синегала. Второй вопрос: «Как вы оцениваете качество научных исследований в вашей стране?» (1 — очень слабые; 7 — наилучшие в мире в ряде сфер). Казахстан получил 2,9 балла и оказался между Египтом, Монголией и Нигерией с Гондурасом. Третий вопрос: «Насколько активно компании тратят деньги на исследования и разработки?» Казахстан получил 2,8 балла с соседями Камбоджей, Ямайкой и Филиппинами. И так далее.

Один из вопросов из раздела «Искушенность бизнеса»: «Насколько сложны в вашей стране производственные процессы?» (1 — самые примитивные, активно использующие человеческий труд или находящиеся на отсталой по сегодняшним меркам ступени развития; 7 — самые прогрессивные в мире и наиболее эффективные технологические процессы). Казахстан получил 3,4 балла и соседствует с Намибией, Брунеем и Намибией.

И, наконец, технологическая готовность. Один из вопросов: «Вы ждете от бизнеса вашей страны привлечения новых технологий?» Казахстан оценен в 4,3 балла и стоит рядом с Угандой, Эквадором и Мадагаскаром.

Обратимся к другому рейтингу — Ренкингу цифровой экономики — 2010, который составляется The Economist Intelligence Unit (EIU). Казахстан на 67-м месте из 70. Больше всего нас подвело то, что за проникновение новых технологий мы получили самый низкий среди всех стран балл — 1,98.  Вот как описывается эта категория: «Если телекоммуникации и соответствующие законы являются необходимой базой для цифровой экономики, то реальное использование цифровых каналов людьми и компаниями — это мера конечного успеха. Поэтому EIU оценивал, сколько бизнес и потребители тратят на информационно-коммуникационные услуги».

Разумеется, составители данных рейтингов — это не истина в последней инстанции. Формулировки вопросов, сам их набор и субъективность оценок респондентов могут вызывать скепсис или критику. Однако с общими выводами все-таки трудно не согласиться. Конкурентоспособность казахстанской экономики низка и продолжает снижаться относительно других стран. Это объясняется не столько нашим падением, хотя и оно имеет место быть, например в сфере образования, науки и здравоохранения, но и тем, что другие государства уходят вперед, пока мы топчемся на месте. Наши предприятия могут считать, что дела у них идут неплохо, как и чиновники, указывающие на рост ВВП. Однако честное сравнение с другими выявляет слабость наших позиций.

Quick win

Конкурентоспособность страны складывается из множества составляющих. Но сейчас хотелось бы поговорить лишь об одной из них, которая могла бы придать действительно мощный импульс при относительно малых усилиях. Речь идет об информационных технологиях. Понятно, что Казахстан может показывать парадоксальный рост продаж телевизоров с большой диагональю, что отмечают ретейлеры и производители бытовой техники. Однако это не приближает нас к цифровому веку. Информационные технологии — это все-таки несколько другое.

Гюнтер Дам, глава «Майкрософт Казахстан», указывает на один любопытный факт. «По данным аналитической компании IDC за 2010 г., казахстанский рынок ИТ насчитывает около 18000 ИТ-специалистов,  — говорит он. — Сопоставим эту цифру с показателями других государств. Данные приведены в таблице. Для сравнения мы выбрали страны с сильной развивающейся ИТ-индустрией, такие как Ирландия, Малайзия и Австралия. Однако есть и другие убедительные примеры резкого роста числа ИТ-специалистов, например Индия. Мы не приводим их здесь, так как они сильно отличаются от Казахстана по демографической картине, что делает сравнение некорректным».

Действительно, из таблицы видно, что по количеству ИТ-профессионалов на 100000 жителей мы отстаем от США и Ирландии примерно в 30 раз, а от Австралии, с которой Казахстан очень часто сравнивают, — в 22 раза. «В Казахстане насчитывается менее пятидесяти местных независимых поставщиков ПО. В эту категорию входят местные компании, производящие программы и местный контент», — говорит г-н Дам. Александр Евсюков, председатель совета директоров АО «НАТ Казахстан», одного из крупнейших казахстанских разработчиков ПО, говорит о стагнации отрасли: «Удивительно, но количество ИТ-компаний за десять лет радикально не увеличилось. Крупных игроков как было тогда примерно с десяток, так и осталось».

Лишние люди

В чем проблема? «Даже несмотря на то, что в Казахстане довольно качественная система образования и более трех миллионов человек вовлечены в образовательную сферу (профессора, учителя, лекторы, студенты и школьники), между хорошей образовательной системой и квалифицированными кадрами существует сильный разрыв. Все эти проблемы приводят к существенной нехватке ИТ-специалистов, обслуживающих правительственные учреждения, корпорации, системных интеграторов, ИТ-реселлеров и т. п.», — сетует в своем комментарии г-н  Дам.

Напрашивающийся вывод: нужно увеличить количество грантов на обучение ИТ-профессионалов в вузах. Однако такой очевидный ход не совсем верен. «У нас часто говорят об увеличении госзаказа на ИТ-специальности в вузах, но это проблемы не решает, потому что лучшие выпускники не могут найти внутри страны достойной себя работы и просто эмигрируют из Казахстана. А слабые идут работать не по специальности. Наша беда именно в том, что недостаточен спрос», — констатирует г-н Евсюков.

В действительности дело, и правда, не в вузах. В современном мире хороший программист может получиться и из подростка, который никогда не посещал института, а весь огромный багаж знаний почерпнул исключительно из Сети. Другое дело, что казахстанские подростки вовсе не мечтают в подавляющем большинстве что-то создавать — это ценностная проблема общества. Но, как бы то ни было, если бы предложение действительно отставало от спроса в двадцать-тридцать раз, это закончилось бы тем, что зарплаты программистов поднялись бы до окладов гендиректоров, а нехватка кадров компенсировалась бы массовым наймом иностранцев. Однако мы этого не наблюдаем.

Ключевая проблема состоит в том, что ни государству, ни компаниям не нужно столько ИТ-профессионалов. Они не используют эти технологии в таком объеме, чтобы их требовалось больше. И, что особенно печально, часто не особо стремятся к повышению своей конкурентоспособности. «Анализ подготовленности и зрелости организационной ИТ-среды местных корпораций, проводимый компанией Gartner, я уверен, показал бы, что до 80% крупных казахстанских компаний имеют лишь базовую или стандартизированную ИТ-инфраструктуру», — предполагает Гюнтер Дам.

Зачем оно вам надо?

Стоит напомнить, что развитие информационных технологий не является самоцелью. «От степени зрелости ИТ-инфраструктуры зависит то, насколько эффективно и гибко она способна поддерживать постоянно меняющиеся бизнес-процессы, — уточняет глава «Майкрософт Казахстан». — Все эти факторы сказываются на конкурентоспособности местных компаний и могут стать причиной отставания, особенно в больших экономических союзах, где приходится конкурировать с более эффективными игроками, обладающими более сильной экономикой».

Руководство отечественных компаний просто не понимает ценности информационных технологий. Не видит, что они могут им дать. В итоге во многих организациях нет даже элементарного — нормально отстроенной компьютерной сети. Не говоря уж о большем.

«Одна из основных целей, которую преследуют при автоматизации бизнес-процессов, — это прозрачность управления, — проясняет мотивацию собственников председатель совета директоров «НАТ Казахстан». — У нас же, как правило, сами собственники являются и руководителями. И отечественный бизнес в основном пока не дошел до той стадии, когда управление передается наемному менеджменту. А когда он в одном лице и владелец, и директор, бизнес ему понятен и не требует каких-то дополнительных усилий по автоматизации. Лишь когда владелец перемещается на позицию председателя совета директоров, тогда и появляется спрос на ИТ. Но наши предприниматели до этой стадии пока в массе своей не дошли». Нельзя не заметить, что при штате даже двести человек прозрачность бизнеса для собственника-директора — это миф.

Что представляет собой типичная западная компания? Во-первых, в ней сведены к минимуму потери ресурсов, в частности времени и энергии сотрудников. Происходит это благодаря четко отлаженным бизнес-процессам. Производство любого товара или услуги — это набор шагов, который ведет из точки A в точку B. Неэффективность и потери — это отклонение от идеально короткой траектории. Бизнес-процессы, существующие и наилучшие, конечно, можно нарисовать и на бумаге. И затем искать способы, как перейти из первого состояния во второе. Даже это даст ощутимый рост производительности и эффективности. Однако в большинстве современные компании отстраивать и контролировать бизнес-процессы предпочитают с помощью специального программного обеспечения — ERP-систем. С их помощью намного проще координировать работу людей и отслеживать показатели бизнеса. А также можно быстрее перенастраивать бизнес-процессы, реагируя на рыночные изменения. Современное производство тоже предполагает прежде всего автоматизацию. А автоматизация в XXI веке — это опять-таки информационные технологии.

Во-вторых, развитый бизнес, чтобы повышать свою маржинальность, тратит существенные ресурсы на исследования и разработки. А они в современном мире также ведутся в значительной степени с использованием ИТ. Они часто требуют большого количества расчетов, моделирования. Все это делается на компьютерах. Любое проектирование — хоть зданий, хоть автомобилей, хоть сотовых телефонов — ведется с помощью специализированного программного обеспечения.

Ни то ни другое направление у нас не развито. «Казахстан существенно отстает по развитию автоматизации процессов даже от России, где корпорации пошли уже по второму кругу внедрений, — делится своими ощущениями Алексей Павлов, глава казахстанского представительства системного интегратора Columbus IT. — В Европе средний срок службы системы управления — когда ее или обновляют до более новой версии, или меняют на совершенно новую — составляет 5 лет. В России эта цифра колеблется в районе 6–7 лет. И у российских компаний уже есть опыт выбора и внедрения ERP, есть понимание сути ИТ-консалтинга, управления проектами, определенных подходов, проектных рисков и планирования инвестиций в ИТ. Все эти процессы в Казахстане набирают обороты. Само понятие »управление проектами« только осознается. Это косвенно подтверждается крайне малым количеством сертифицированных специалистов со степенью PMI — Project Management Institute. Могу немного ошибиться, но на всю страну таких людей не более пятнадцати».

Общий вывод состоит в том, что количество ИТ-специалистов на 100 000 жителей — это показатель того, насколько экономика страны соответствует современности. Низкий уровень фактически означает, что страна застряла в сугубо индустриальном XX веке, даже в шестидесятых-семидесятых годах прошлого века. Наличие госпрограммы индустриального развития может привести к росту числа производств. Однако вовсе не факт, что производительность труда на этих производствах, их эффективность будет близка даже к среднемировой.

Язык программирования

Нужна ли здесь какая-то активность государства, чтобы сдвинуть ситуацию с мертвой точки?

Гюнтер Дам предлагает осуществлять централизованное управление корпоративными проектами, стимулирующими развитие ИТ-отрасли в стране. Разработать подробный план повышения с помощью ИТ производительности труда и оптимизации инфраструктуры в целевых отраслях: промышленное производство, банковское дело, розничная торговля, правительственные учреждения, сельское хозяйство, здравоохранение, образование, профессиональные услуги. Проанализировать регулятивные нормы на предмет того, способствуют ли они развитию отрасли. Оценить инновационную политику и структуру инноваций, как это сделала в свое время Ирландия. Через венчурное финансирование инновационных проектов внедрить инновации на уровне казахстанских компаний. И, наконец, осознанно взяться за подготовку квалифицированных кадров в технологических центрах, ИТ-академиях и т. п.

Алексей Павлов полагает, что специальные госпрограммы до добра не доведут: «Я сторонник гармоничного развития. Думаю, что указательные инициативы от государства в этом вопросе не дадут никакого результата, кроме красивых цифр в отчетах». Эксперт считает, что спрос на ИТ должен идти от бизнеса, от топ-менеджеров. Его опыт говорит, что только в том случае, если система управления создается как фундамент для достижения стратегических целей компании, проект внедрения той же ERP будет успешным и эффективным. Если же система внедряется для галочки или по указке — подобные проекты обречены на провал, уверен директор местного офиса Columbus.

«Когда начался кризис, стали принимать программы поддержки малого и среднего бизнеса, — рассказывает Александр Евсюков. — И нам предлагали льготные кредиты. А мы отвечали, что нам не нужна помощь от государства в виде денег, займов. У нас есть возможность кредитоваться и получать инвестиции. Нам просто нужны заказы. Нам нужно было занять наших людей, потому что мы вынуждены были платить зарплаты, не давая им, по сути, работы. Но от государства именно увеличения заказа мы не получили. Для развития ИТ-бизнеса спрос должен быть больше предложения. Тогда будут создаваться новые компании, набираться персонал». К сожалению, сейчас обратная картина. Создать новый бизнес в этой сфере, уверен предприниматель Евсюков, практически невозможно. «Если какие-то гениальные ребята, только окончившие университет, захотят запустить свою фирму, они просто не смогут раскачаться на таком пустом рынке», — считает он. Поэтому если государство захочет что-то предпринять, ему нужно озаботиться именно спросом.

Технореволюция сверху

«Во всем мире развитие отраслей начинается с госзаказа, — говорит г-н Евсюков. — В нашем случае речь идет о государственных услугах, госуправлении. Речь не столько об автоматизации каких-то промпредприятий, сколько именно о государственном аппарате, госкомпаниях. То есть о том, что называется емким термином «электронное правительство». О нем очень много говорилось в середине двухтысячных. Сегодня говорится гораздо меньше, хотя отдельные элементы появились. И дело не в качестве сервисов. «Население мало пользуется электронными услугами. Гражданам намного привычней действовать знакомым им способом. Даже если системы написаны грамотно, мало кому это интересно. Эта часть внедрения электронного правительства провалилась, — констатирует Александр Евсюков. — Много было совершено ошибок. Происходила частая смена платформ. Когда постоянно меняется система управления электронными ключами, интерфейс, идет бешеный поток изменений, естественно, это отпугивает обывателей. Страны, где электронное правительство интенсивно развивается, интерфейсная часть достаточно стабильная. Они меняют внутренние механизмы, обновляют какие-то серверы, наращивают услуги. Но внешне сервисы остаются неизменными».

Людей вообще надо приучать к информационным технологиям. Председатель совета директоров «НАТ» приводит в качестве примера Китай: «Я буквально вчера вернулся оттуда. Так вот у них при оплате банковской карточкой госуслуг, ты получаешь 5% скидку. При покупке через интернет тоже скидка. Как у нас? В Боровом есть санаторий администрации президента. Там при оплате карточкой вы платите на 3% больше. То есть использование электронных денег невыгодно для наших граждан. Экономически неоправданно. Тут нужны какие-то кардинальные шаги. Должны быть придуманы какие-то стимулы для населения, которые побудят его пользоваться электронным правительством».

Речь могла бы идти не только о внешних атрибутах, но и о внутреннем совершенствовании. Внедрение ERP в министерствах, ведомствах, компаниях госхолдинга «Самрук-Казына» позволило бы провести оптимизацию штата, административную реформу. В силу того что система стала бы прозрачнее, уменьшилась бы коррупция — кстати, основная проблема Казахстана, если верить рейтингу ВЭФ.

И тем самым государство обеспечило бы спрос для отечественных компаний. Важно, чтобы они были именно отечественные. «У нас доля казсодержания в крупных государственных ИТ-проектах исчисляется 5–6%. То есть остальные 95% — это нерезиденты Казахстана, — приводит цифры глава «НАТ Казахстан». — Я ничего против них лично не имею. Но это люди, которые физически живут в других странах, физически тратят средства в экономиках других государств. И фактически отдавая им заказы, мы развиваем тем самым ИТ-отрасли других государств». Впрочем, понятно, что без иностранных вендоров все равно не обойтись. Но все, что можно отдать местным разработчикам, лучше отдать именно им. Хотя бы потому, что это увеличит тот самый показатель ИТ-специалистов на 100 000 жителей.

«Не так давно появилась еще одна трудность, — говорит Александр Евсюков. — В последние лет 5–7 у властей появился вектор на создание государственных холдингов, в том числе в ИТ, где появилась, например, такая структура, как «Зерде». Рынок госзаказа монополизируется ими. У них есть гарантированный объем заказа, и, независимо от того как он выполняется, они его получают. Отсутствие конкуренции все-таки влияет на качество отечественных ИТ-специалистов. То есть мало того, что у нас проблема количественная — айтишников просто мало, так есть еще и качественная».

Развивать пряником

Что же касается частного бизнеса, ему нужны стимулы. «Для повышения производительности бизнесу были бы полезны как меры стимулирования налоговые льготы, кредиты или субсидирование от государства. ERP — это, безусловно, всегда инвестиционный проект, который накладывает дополнительную нагрузку», — делится своим соображениями г-н Павлов. Г-н Евсюков говорит, что софтверные компании даже выходили с предложением по стимулированию спроса к Минсвязи, но оно не нашло поддержки. «Во-первых, мы говорили, что нужно активно следить за долей казсодержания в госзаказе. А, во-вторых, что деньги, которые частный бизнес тратит на автоматизацию производства нужно относить на налоговые вычеты. Так компаниям было бы выгодно тратить средства именно на ИТ. Тогда появился бы и спрос на автоматизацию». Это дало бы и толчок к развитию отрасли, и мультипликативный эффект в виде повышения производительности труда и прибыльности компаний. А в конечном счете увеличились бы и сборы налогов.

Кленовый сироп

Как происходит стимуляция ИТ в Канаде, рассказывает глава «SAP СНГ» Владислав Мартынов:

— В Канаде, если ИТ-компания создает продукт, который продается за пределами страны, правительство возмещает часть затрат на НИОКР. Это грамотная преференция. Во-первых, вы должны показать бухгалтерские документы, что вы продали софт за границу. Во-вторых, вы должны показать, что за продукт реализован и сколько вы потратили на его разработку. В компанию приходят два аудитора. Один очень хорошо разбирается в технологиях — он делает аудит продукта. Второй делает аудит финансовый. Они садятся в компанию на пару месяцев. После успешной проверки деньги сразу же перечисляются на счет.

И ирландский эль

В 80-х Ирландия, в тот момент аграрная держава, запустила программу развития ИТ-отрасли. Обучение ИТ-специалистов стало бесплатным, в страну были приглашены лучшие преподаватели. Хотя первая волна выпускников практически полностью эмигрировала, в дальнейшим транснациональные корпорации, увидев потенциал Ирландии, открыли в ней офисы по разработке ПО. Там же разместили производства производители чипов Intel и AMD.

Таблица
Малое число ИТ-специалистов  — индикатор отсталости государств