Особенности национального регулирования

Дискуссия о вреде и пользе регулирования казахстанского сегмента интернета разгорелась в последнее время с новой силой. Правда, довольно странная. С одной стороны выступают многочисленные журналисты, правозащитники, активисты движения «За свободный интернет», с другой — г-н Ляхов.

Так получилось, что только он усердствует в роли защитника закона, призванного обеспечить это самое регулирование со стороны властей. И хотя Александр Ляхов говорит, что с отдельными пунктами документа не согласен, главный его тезис остается незыблемым — регулирование и цензура в интернете должны быть. Руководствуясь этим тезисом, г-н Ляхов с завидным упорством доказывает, что закон нужен, а все, кто ему противостоит, либо бездельники, которые вместо того чтобы протестовать, лучше бы работали (развивали Казнет), либо сознательно политизируют проблему в угоду оппозиции, либо отрабатывают западные гранты.

Не будем опускаться до домыслов, на кого работает сам г-н Ляхов. Предположим лучшее: что это его личная позиция этакого «государственника», которому любая регуляция — это бальзам на душу. Поэтому он, что называется, предельно искренне отстаивает эту свою позицию, пусть она и совпадает с официальным курсом.

На мой взгляд, под словом «регулирование» каждый понимает свое. Сторонники наведения порядка говорят о том, что если не бороться с идеологическим «мусором» в интернете, то Всемирная паутина превратится в большую помойную яму. Для них регулирование — это наведение порядка.

Их противники уверены, что власти используют это самое регулирование не для наведения порядка, а в первую очередь для наступления на свободу слова в интернете. Для них регулирование — это однозначно политическая цензура.

Чтобы определить, кто из них прав, видимо, нужно понять, какие цели преследовали сами разработчики закона.

Главный аргумент сторонников принятия закона заключается в том, что регуляция интернета давно уже осуществляется в демократических странах. Мол, это нормально и не нужно этого бояться. Никто не спорит, что это так. Правда, правовая регуляция и политическая цензура — вещи абсолютно разные. Действительно, нужны юридические нормы, позволяющие очистить интернет от грязи и поставить заслон подонкам и хулиганам. Но в силу своей политической «невключенности» (или, напротив, «заданности») люди типа Ляхова не понимают, что наша власть протаскивает этот закон с таким упорством вовсе не для того, чтобы бороться с порнографией и хулиганами во Всемирной паутине. У нее задача конкретная - поставить под контроль сайты общественно-политического содержания. Это не тот контроль, о котором говорит г-н Ляхов, кивая на опыт цивилизованных государств. Это создание невидимой цензуры, и именно об этом говорят журналисты и правозащитники.

Защитники закона кивают на то, что глобальная разведывательная система «Эшелон» контролирует интернет-трафики в демократических странах, забывая, что такой контроль не исключает политически неудобную информацию для властей этих стран. Никто не блокирует сайты, не подает на них в суд из-за отслеженной информации. Неужели не видно разницы между таким контролем и цензурой, какую несет принимаемый закон в Казахстане?

Подготовленный правительством законопроект, при всех его нелепостях, можно без опаски принять в Великобритании, Франции, любой другой европейской стране, где реально существует право, где уважаются демократические традиции. Объявите там сайты, блоги, чаты, даже электронную почту средствами массовой информации — ничего не изменится! Интернет как был, так и останется зоной свободного общения. Впрочем, как и печатная пресса, и ТВ. Потому что никто не додумается преследовать сайты и блоги, если на них появится критика действующих президентов или публикации, которые не нравятся власть имущим.

Совершенно иная ситуация в Казахстане - наша традиция как раз предполагает, что чиновники будут рассматривать такой закон как полный карт-бланш и начнут совать свой нос в дела сайтов, блогов и (дай только право!) в почту.

Наши чиновники и без всякого закона вот уже почти десять лет занимаются блокировкой оппозиционных сайтов. Чего стоит пример с блокировкой «Живого журнала», когда этот ресурс задолго до решения суда (на что кивают власти) был закрыт для казахстанских пользователей. Так что для них этот закон — всего лишь способ узаконить свои пока преступные действия.

Поэтому нужно понимать, что принятие данного закона позволит казахстанским властям самым непосредственным образом контролировать содержание интернет-ресурсов. Это называется политической цензурой, но никак не регулированием. Причем это вовсе не означает, что будет цензуриться весь интернет. В этом нет нужды. Нет смысла мониторить интернет-ресурсы, которые, подобно ляховскому сайту, сознательно сторонятся политики. Закон не для них. Закон создается для того десятка общественно-политических сайтов, которые сегодня являются законодателями политической моды в стране. Это такие сайты, как zonakz.net, azattyq.org, respublika.info, geokz.net, posit.su, eurasia.org.ru, kub.info и подобные им.

Интересно другое, что данный закон, по сути, не может запретить указанным сайтам публиковать материалы с критикой президента или главы того же «Крестного тестя». Ну нет таких законов в Казахстане, которые бы это запрещали! Поэтому этот законопроект достаточно хитрый. Он не столько прямого действия (карать за публикацию материалов, раздражающих власти), сколько опосредованного — позволяющего привлекать к ответственности за все появившееся на форуме или в блогах (за всем не уследишь).

Никто не будет закрывать ресурс, скажем, на том основании, что там покритиковали президента или «наехали» на КНБ. Нет, здесь схема, видимо, будет традиционной. Вначале по неофициальным каналам «разъяснят», что этого делать не надо (как это было, когда министр Ертысбаев «уговорил» главных редакторов не трогать тему Алиева). Затем (если «уговорить» не удастся) поводом для судебного преследования будет, скажем, провокационный комментарий или высказывание на блоге, которые «вдруг» появятся на ресурсе и будут тут же зафиксированы прокуратурой.

Формально закроют за это, но будет понятно, что за другое. Собственно, так и происходит формирование «понятий», по которым живет казахстанская журналистика. Понятия просты: не трогай запрещенные темы — и все будет тип-топ. В этом смысле новый закон — очередное звено в общей цепи, которой огораживают пространство дозволенного в информационном поле Казахстана. Кто-то продолжает этому сопротивляться, а кому-то вообще трудно понять: мол, чего это они возмущаются? Вон сколько всего не запрещенного: пиши — не хочу.

А если не хочется писать о не запрещенном? А если гражданская позиция подсказывает, что нужно писать как раз о том, что не нравится власть имущим? Тогда как?

Что ж, спросит въедливый читатель, теперь вообще отказаться от регулирования интернета? От такого регулирования, в такой стране, с такими чиновниками — безусловно, да. Из двух зол — государственное регулирование (в наших условиях — политическая цензура) или хулиганы и недобросовестные блогеры — лучше выбрать второе. Первое для нас более опасно и чревато куда большими последствиями, чем неудобства для нынешней власти и уставших от интернет-хулиганства веб-издателей.