Нурлан Мейрманов, «Казахтелеком»: я рассчитываю, что мы найдем оптимальную стратегию трансформации

— Нурлан, сегодня о трансформации говорят все. И где-то это уже начинает приобретать гротескные формы. Не благоволит и статистика трансформации — неуспешных кейсов много, они преобладают. К чему эта предыстория? К вопросу о том, каковы слагаемые успешной трансформации с точки зрения «Казахтелекома»?

— Я бы не сгущал краски, ведь глобально трансформация находится на начальной стадии. Даже лидеры цифровой трансформации далеки от ее завершения. То есть, какой-то статистики о трансформации даже для развитых рынков и крупных международных компаний еще нет, как нет и сложившихся лучших практик успешной трансформации. Более того, нет никакой гарантии, что даже трансформировавшиеся компании смогут сохранить свой бизнес к 2020 году. Здесь я согласен, что неуспешные кейсы в глобальном масштабе, безусловно, будут. Но говорить об их преобладании сейчас было бы преждевременно.

Если говорить о нашем телеком-рынке и рынке наших соседей, то трансформация даже еще не перешла в практическую плоскость. Лидером внимания к цифровой трансформации в ЕАЭС, безусловно, является Россия. Но даже там, несмотря на поддержку на высшем государственном уровне, на щедрое финансирование и на громкие политические заявления, реальной цифровой трансформации, по крайней мере, в телеком-отрасли, на мой взгляд, не происходит. Кстати, как отмечают в бизнес-школе Сколково, следует различать цифровую трансформацию и цифровизацию. К цифровизации можно отнести все, что имитирует трансформацию, но не проводит ее. Именно такая имитационная трансформация реально и происходит. К сожалению, нам не известно ни одного случая начала именно трансформации у наших соседей, и которая позволила бы примерить этот опыт на себя.

— Здесь я бы попросил раскрыть свою мысль подробнее…

— Мы разделяем точку зрения, что цифровая трансформация — это, прежде всего, и главным образом — это трансформация бизнеса, и из которой следуют все сопутствующие трансформации: операционная, организационная и технологическая. То есть, прежде всего, нужно понять, каким будет новый бизнес и принять его. Ведь, если вы не знаете, куда идете, вы обязательно придете не туда. Это известное изречение очень применимо к трансформации. Таким образом, главное условие успешной трансформации — это осознание радикальности перемен: цифровой трансформации не достичь, меняя что-то существующее, нужно создавать новое с чистого листа.

И ключевой момент здесь такой: если этот принципиальный перелом в сознании всех заинтересованных в выживании бизнеса сторон произойдет, то дальше можно говорить о слагаемых успеха трансформации. Прежде всего, это — проработанная и взвешенная программа, минимизирующая затраты и риски. Далее, квалифицированная в цифровых технологиях и мотивированная команда, возглавляемая лидером трансформации — CDO, ясно понимающим бизнес-цели трансформации и пути их достижения. Ну и, наконец, достаточное финансирование, покрывающее неизбежные убытки первых лет трансформации.

— Довольно сложные входящие условия. Это объясняет, что каких-то ярких кейсов в отрасли все еще нет…

— Да, мы понимаем это, и работаем над тем, чтобы «Казахтелеком» смог принять столь значимое решение, и приступить к проведению настоящей цифровой трансформации, что стало бы сенсацией не только для нас, но и для наших соседей. Но мы живем в реальном мире, и вынуждены действовать в рамках своих возможностей и каких-то ограничений. Однако, эти вопросы мы, не приукрашивая и не обходя острых углов, открыто обсуждаем, и я рассчитываю, что мы найдем оптимальную для себя стратегию проведения настоящей цифровой трансформации, а не ее имитацию.

— Технологический аспект является одним из важнейших в процессе трансформации. И он чрезвычайно обширен, особенно, если речь идет о телекоме — здесь сосредоточение технологий, трендов и практик. Чем для компании является именно технологическая трансформация?

— Как я уже сказал, технологическая трансформация не нужна сама по себе. Она необходима для решения конкретных бизнес-задач. Ключевой вопрос в том, какие именно задачи мы собираемся решать с помощью технологий? Если это реально проводимая цифровая трансформация, то это требует, действительно, технологической базы. А если это просто цифровизация, то есть, не трансформация, то технологическая трансформация, скорее всего, будет избыточной и неоправданно затратной. Следует иметь в виду, что цифровые технологии, такие как SDN/NFV (программно-определяемые сети/виртуализация сетевых функций — прим. редакции) создавались, прежде всего, для цифровой трансформации по инициативе и при участии лидеров трансформации. Это означает, что получить максимальный эффект от этих технологий и окупить затраты на их внедрение можно только в рамках цифровой трансформации. При цифровизации затраты на цифровые технологии неоправданно высоки и не все их возможности будут востребованы, по крайне мере, в полном объеме. В этой ситуации, цифровизирующиеся, а не трансформирующиеся операторы вынуждены применять компромиссные и менее технологически продвинутые решения.

Более того, цифровая трансформация, о чем у нас практически не говорят, в силу ряда порожденных цифровой трансформацией причин, вынуждает телеком-операторов переходить от роли пассивного покупателя телеком-систем к участию в разработке оптимальных и своевременных для себя технологических продуктов.

— Означает ли это формирование новой парадигмы для отрасли?

— Думаю, да. Результатом этого станет использование оператором более технологически совершенных решений, обеспечивающих существенное снижение себестоимости создания сервисов и повышение доходности от новых сервисов, в том числе, за счет ускорения вывода их на рынок.

Важно отметить, что изменение этой роли потребуется не только на период трансформации. Это будет постоянный и непрерывный процесс, являющийся частью процессов цифрового оператора. То есть, оператор будет вынужден технологически обновлять себя не только для завершения процесса трансформации, но это будет также частью его повседневной работы. Как пелось в одной известной советской песне: «Есть у революции начало, нет у революции конца».

Это может означать еще и то, что прошедшие трансформацию операторы будут коммерчески эффективнее не только вследствие лучшей бизнес-модели и процессов, но и благодаря более высокому уровню технологического развития. Раньше операторы всего мира независимо от размера и уровня развития экономики, использовали одни и те же технологии. Цифровая трансформация эту сложившуюся десятилетиями ситуацию меняет радикально. Подмена цифровой трансформации цифровизацией ведущими национальными операторами могут создать угрозу технологического отставания не только национальной телеком-отрасли, но и будущей национальной цифровой экономики.

Таким образом, именно технологическая трансформация для нас — не самоцель, а продолжение и поддержка политики трансформации. Ее глубина и масштаб будут определяться глубиной и масштабом цифровой трансформации бизнеса, стратегия которой сейчас только формируется.

— Недавно оператор объявил о планах по созданию единого инфраструктурного оператора 5G. По крайней мере, эта идея обсуждается с регулятором. У вас есть какой-то сценарий? Как это может выглядеть на практике?

— Сейчас на тему инфраструктурного оператора для 5G можно увидеть много спекуляций. Наиболее красноречиво, на мой взгляд, эту ситуацию описывает известная фраза Уинстона Черчилля: «Генералы всегда готовятся к прошедшей войне». То есть, критикуя идею, так называемого, «единого инфраструктурного оператора» для 5G-операторов мобильной связи, ее противники приводят в пример неудачный опыт аналогичного подхода для сетей 4G. Но в случае с 5G ситуация радикально другая. Ведь, с одной стороны, цифровая трансформация создает условия для формирования платформенных сервисов разных технологических уровней, начиная с инфраструктуры, и создает спрос на эти сервисы, позволяющие исключить внутриотраслевое и межотраслевой дублирование, снизить себестоимость конечных сервисов связи. С другой стороны, цифровые технологии позволяют создавать открытые платформы разных технологических слоев, которые, в свою очередь, позволяют создавать сервисы разных уровней, по аналогии с IaaS/PaaS/SaaS-уровнями облачных сервисов. Данные возможности позволяют создать облачный бизнес в телеком-индустрии, предоставляя как сервис любые ресурсы, функции и данные.

— Но подобный скепсис возник не на пустом месте…

— Архитектура и технологии 5G как раз и создавались для удовлетворения потребностей цифровой экономики и с учетом возможностей цифровых технологий. Другими словами, 5G-технологии вместо создания вертикально-интегрированного 5G-оператора, как это было раньше, позволяют изначально или, как модно говорить в технической среде, нативно, создавать открытые платформы, используемые различными компаниями, включая операторов мобильной связи, виртуальных операторов и компаний не из телеком-бизнеса. Это, так называемые, «вертикали», для создания как конечных сервисов мобильной связи, так и приложений «вертикалей», использующих скрытно от пользователей этих приложений функции мобильной связи в виде программируемого облачного сервиса.

Технологии эти только формируются, а будущие модели разделения бизнес-ролей между различными компаниями только определяются, но готовиться к этому можно и нужно уже сейчас. Этот процесс не одноэтапный, а позволяет двигаться по мере «созревания» технологий и продвижения оператора по пути трансформации в провайдера облачных телеком-сервисов. Начиная с сервисов физической инфраструктуры, а затем постепенно переходя к сервисам все более высоких уровней: виртуальная инфраструктура, виртуальные сетевые функции, виртуальные сетевые сегменты (радиодоступ, пакетное ядро), полноценные виртуальные сети мобильной связи и так далее. Именно такой путь мы видим для себя и планируем реализовывать его на практике.

— Если говорить про 5G, то экспертами рассматривается только один сценарий успешного внедрения — это когда в нем будет заинтересована промышленность, реальный сектор экономики. Учитывая, что она в Казахстане имеет сильный акцент на добывающую, достаточно ли будет этой критической массы?

— С утверждением, что для 5G есть только один успешный сценарий — промышленный — я позволю себе не согласиться. Это утверждение, по меньшей мере, спорное. Например, есть и другие, и также экспертные мнения, что 5G, по крайней мере, в виде сервиса операторов мобильной связи будет проникать в крупное промышленное производство крайне сдержано. В силу приоритета надежности производства и огромных убытков от простоев технологических линий, и уж точно не будет в числе передовиков внедрения 5G.

Я бы продолжил разговор о влиянии цифровой экономики на 5G, рассмотрев уже обратное влияние 5G на цифровую трансформацию экономики. Как и в любом бизнесе, внедрение 5G, в первую очередь, оценивается с точки зрения коммерческого успеха, то есть, какие именно 5G-сервисы и в каком объеме могут продаваться и какие затраты потребуются для реализации этих сервисов. Очевидно, что начальный спрос на 5G-сервисы в разных вертикалях, включая добывающую, может быть разным. Но, на мой взгляд, более важно другое — новые возможности, которые создаст 5G для бизнеса вертикалей. И здесь речь идет не просто о большей скорости, меньшей задержке или большей плотности устройств мобильной связи, а о том, что все цифровые сервисы, включая связь, вычисления, сетевые функции, приложения, хранение и обработка данных, искусственный интеллект и многое другое, благодаря 5G, становятся доступны в виде облачных сервисов. На этом базисе можно не только совершенствовать существующие технологические, операционные и бизнес-процессы, но и создавать новые, ранее не существовавшие бизнесы. В этом и заключается основа цифровой экономики — бизнес-возможности как существующего, так и нового бизнеса будут распространяться на всю цифровую экосистему, платформой для которой станет 5G. Другими словами, мы не можем предугадать, какие технологические инновации станут доступны в каждой конкретной отрасли, какие новые бизнесы в ней появятся. Но мы знаем, что они точно не появятся, если мы просто предоставим связь c улучшенными характеристиками, а не создадим облачную 5G-платформу, которая создаст принципиально новые возможности и условия для развития и трансформации технологий и бизнеса.

— Вы могли бы привести пример для наглядности?

— Вот пример из нашей повседневной жизни. Как ни странно, но почти половина абонентов наших операторов мобильной связи используют только 2G, несмотря на включенный трафик данных во всех тарифных планах, то есть, оплачиваемый, но не используемый абонентами. Почему люди не используют уже имеющиеся у них возможности передачи данных? Конечно, определенный процент можно отнести к людям преклонного возраста и к тем, кто не может позволить себе даже бюджетный смартфон. Но это очень небольшой процент. Ответ, на мой взгляд, очевиден: абонентам не предлагаются простые и интуитивно-понятые приложения, позволяющие улучшить их жизнь — сэкономить время, деньги, улучшить здоровье, повысить безопасность и так далее. Условие создания приложений в цифровом мире известны — наличие цифровых платформ и наличие цифровых данных. 5G как раз и является одной из важнейших цифровых платформ, а ее появление станет одним из условий создания цифровых сервисов, способных трансформировать не только промышленность, но и нашу повседневную жизнь.

— Во время проведения форума GSMA Mobile 360 в Москве прозвучал еще один анонс — «Казахтелеком» займется, в том числе, и виртуальными сетями мобильной связи. До сих пор перспективы виртуальных операторов в Казахстане выглядели довольно сдержанными. Что изменилось?

— Как вы говорите, «перспективны виртуальных операторов выглядели сдержано», на мой взгляд, как раз из-за неразвитости рынка и неготовности технологий. Отсутствие технологий, которые мы сейчас называем цифровыми, не позволяли создавать открытые платформы, обеспечивающие удобный и конкурентноспособный доступ к инфраструктуре и к частотным ресурсам. Недостаточная развитость рынка приводит к тому, что операторы мобильной связи с неохотой предоставляют доступ к своей сети виртуальным операторам, видя в них скорее угрозу, чем пользу для своего бизнеса.

Однако, как я уже сказал, 5G создает совершенно новые возможности для инфраструктурно-облачного, если можно так выразиться, бизнеса. Представленное на GSMA Mobile 360 видение перспектив будущего бизнеса на зарождающемся облачном 5G-бизнесе я бы не назвал анонсом бизнеса для виртуальных операторов мобильной связи. Мы не является оператором мобильной связи, кто традиционно этим занимается. Точнее сказать, мы рассматриваем создание облачных телекоммуникационных платформ разных технологических уровней, включая физическую инфраструктуру и частотные ресурсы, предоставляющих облачным образом различные технологические сервисы. И с помощью которых могут быть созданы новые и использованы существующие бизнес-модели, включая бизнес виртуальных операторов, кстати, и не только виртуальных, но и операторов мобильной связи. Известно, что они проявляют интерес к виртуализации. Альтернативой RAN-шеринга — совместного использования операторами сети радиодоступа — вполне может стать потребление RAN-сети как сервиса, особенно на территориях, где у оператора нет покрытия или недостаточно частотных ресурсов, или ему невыгодно строить собственные базовые станции 5G.

Однако, все это — примеры из «прошлой» жизни, то есть, хорошо известные бизнес-модели и типы-сервисов.

— И все-таки, появятся ли виртуальные операторы в Казахстане?

— На самом деле, целью моего выступления на GSMA Mobile 360 было представить возможности, открываемые 5G не только для традиционного бизнеса и для услуг связи, пусть и с улучшенными количественными характеристиками. Мы хотели показать, что можем измениться качественно, и какую роль в этом новом цифровом мире, или как сейчас говорят, в цифровой экосистеме, может играть «Казахтелеком» в ближайшем будущем. И будущее это — в создании возможностей для формирования новых бизнес-моделей в разных вертикалях, способных создавать новые сервисы и приложения. Приведу пример. Сейчас приложения на основе мобильной связи, используют сети операторов в виде «трубы», универсальной для всех применений, с непредсказуемыми и неконтролируемыми характеристиками связи — в одних местах недостаточных, а в других местах — избыточных для данного приложения. «Непрозрачность трубы», то есть, отсутствие доступа к данным о связи и к контекстным данным (локация), не позволяет повышать ценность приложений для конечного потребителя. Универсальность, неконтролируемость и непрограммируемость «трубы» не позволяют минимизировать стоимость связи и включить в стоимость приложения, а также достичь приемлемого и гарантированного качества работы приложения. Опять же, повышение качества работы потребует дополнительных расходов, если такое повышение технически возможно. При наличии облачной платформы для 5G, разработчики бизнес-приложений и приложений для абонентов смогут программно вызывать оптимизированные для своих задач сервисы мобильной связи, лишенные избыточности и с гарантией качества. Доступность контекстных данных и данных о связи через открытые интерфейсы и программируемость позволит существенно обогатить функциональность, повысить ценность приложений, а минимизация использования сетевых ресурсов позволит снизить затраты на связь и включить их в стоимость приложения. Сделав его более удобным и коммерчески привлекательным для потребителей. Это откроет недоступные ранее возможности для разработчиков цифровых приложений, которые позволят бизнесу успешно конкурировать в цифровой среде, а частным абонентам получить огромное количество востребованных приложений, облегчающих повседневную жизнь. Найдется в этой парадигме и место для виртуальных операторов.