Евгений Касперский: не время скучать

«Лаборатория Касперского» — один из самых известных в СНГ разработчиков систем защиты от вредоносных программ, спама и хакерских атак и крупнейшая антивирусная компания в Европе. Компания уверенно входит в четверку ведущих мировых производителей программных решений для обеспечения информационной безопасности.

«Лаборатория Касперского» имеет центральный офис в Москве и пять региональных штаб-квартир. Продуктами компании пользуются более 300 млн. пользователей во всем мире. В штате «Лаборатории» 1800 высококвалифицированных специалистов. Программное ядро Антивируса Касперского используют в своих продуктах многие другие разработчики: Microsoft, Juniper, Aladdin, Alcatel-Lucent, Checkpoint и т.д.

Компания фокусируется на защите средних и малых предприятий, однако среди ее клиентов много крупных государственных и коммерческих организаций, в их числе: Центральный Банк РФ, Сбербанк РФ, Татнефть, Министерство экономического развития РФ, Пенсионный фонд РФ, Министерство финансов РФ, МВД России, Управление делами президента РФ, Deutsche Bank (Германия), La Poste (Франция), Airbus (EC), Бюро национальной безопасности Польши, Министерство образования Франции, Министерство иностранных дел Италии, BBC Worldwide (Великобритания), France Telecom, Индийские железные дороги и другие компании.

Несмотря на высокую занятость и плотный график генерального директора «Лаборатории Касперского» Евгения Касперского, редакции Profit.kz удалось пообщаться с ним. Наша беседа — о том, каким Евгений видит антивирусный рынок, что думает о пиратстве и в соответствии с какими принципами работает «Лаборатория Касперского».

— Евгений, как вы можете в двух словах охарактеризовать тенденции антивирусного рынка и антивирусных технологий?

— Технологическая конкуренция. Причем речь идет не только о победе над конкурентами, но и борьбе с киберкриминалом. В «Лаборатории Касперского» это поняли раньше, чем в других антивирусных компаниях. И сегодня мы в этой технологической гонке занимаем лидирующие позиции.

— Сигнатурные методы детектирования по праву можно отнести к своего рода хрестоматийным антивирусным технологиям — они появились на заре антивирусной индустрии. Затем в дополнение к ним пришли эвристические методы обнаружения вредоносных программ. А что же ждет индустрию дальше, после сигнатурного и эвристического методов?

— Комбинация различных технологий защиты. Контроль приложений, черные и белые списки, «песочница», репутационные сервисы… На самом деле, сама собой напрашивается аналогия с автопромом: если раньше в автомобилях был только ремень безопасности, то сейчас — и ремень, и подушки безопасности, и небьющиеся стекла. Подобным образом современный антивирусный продукт отличается от своих предшественников 10-15-летней давности: решения, включающие в себя сканер и монитор, сегодня стали неактуальным и практически полностью вытеснены продуктами класса Internet Security, соединяющими в себе множество технологий многоуровневой защиты.

— Кого из конкурентов вы считаете наиболее сильным соперником?

— Symantec.

— В плане технологий вы в одном из интервью называли McAfee.

— Если говорить именно про технологическую конкуренцию, то это McAfee и Symantec. Т.е.  получается вот такая тройка — «Лаборатория Касперского», McAfee и Symantec. Остальные компании могут себе позволить технологические прорывы только в отдельных областях, на весь фронт у них просто не хватает ресурсов. Впрочем, в отличие от McAfee и Symantec, мы быстрее догадываемся, что и как нужно делать, что называется, быстрее улавливаем тренды

— Каковы особенности и отличия рынков США, Европы, СНГ. Как вам удалось занять столь сильные позиции вне СНГ?

— Главная особенность зарубежных рынков — они больше, и там интереснее работать.

В чем причина нашего успеха на Западе? На первом этапе нас туда тянули партнеры. Постепенно появлялись компании, которые сами предлагали сотрудничество. Это было такое пассивное проникновение на рынок. Потом уже мы начали проявлять активность — искать партнеров, выстраивать цепочки сбыта.

— То есть противления неамериканскому продукту в тех же США нет?

— Такое было лет десять назад. Сейчас ситуация коренным образом поменялась. Среди наших клиентов — не только частные пользователи, но и корпоративный, и даже государственный сектор Америки.

— А что, на ваш взгляд, ждет рынок безопасности после окончания кризиса? Несмотря на кризис, рынок продолжил рост — защита информации стала особенно актуальной. А что будет потом? Рост замедлится?

— Рост, конечно, замедлится, но безопасность — это такая штука, которая всегда востребована. «Хлеба и зрелищ!» Помните? Так вот, эта фраза не закончена: хлеба, зрелищ и безопасности! Любая безопасность востребована всегда. От хлеба и зрелищ можно отказаться, от безопасности — нет.

— Пиратство, с вашей точки зрения, это абсолютное зло или есть в нем и какие-то положительные стороны? Например, это своеобразное продвижение продукта, захват рынка.

— Пиратство — это, все-таки, негатив. Одновременно я понимаю, что процесс распространения пиратских копий неизбежен, поэтому считаю, что нужно предложить пользователям альтернативу. Чтобы это были не пираты, а легальные пользователи, которые пользуются бесплатной версией. Но в таком случае эти люди будут тратить не деньги, а свое собственное время — на поиск пробных версий, получать ключ при покупке журнала и т.п., — т.е.  так или иначе испытывать некоторые неудобства, которые и будут своего рода платой. Уверен, со временем они перейдут на легальную версию, когда время поиска нелегальной станет для них дороже.

— Т.е.  юридической борьбы с пиратами в планах по-прежнему нет?

— Нет.

— Вы, в смысле, компания, знаете общее количество пиратских пользователей своих продуктов?

— В принципе, мы можем его посчитать, просто целенаправленно никто этим не занимается.

— Т.е.  вам это неинтересно?

— Интересно, но заниматься этим некогда. Т.е.  мы можем посчитать, кто и какими продуктами пользуется, откуда и кто приходит за апдейтами. Скажем, если вдруг за обновлениями к нам на сервера приходит миллион китайцев с одним ключом, то это подозрительно, надо блокировать ключ.

— То есть это некий управляемый процесс?

— Мы так мягенько намекаем народу, что пора бы переходить на легальные версии. Смотрим статистику, и когда зашкаливает — закручиваем «кран». Дело в том, что выпуск обновлений антивирусных баз — это очень дорогостоящее занятие. Никто не забыл, надеюсь, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке?

— А как вы относитесь к бесплатным утилитам от коммерческих проектов?

— Очень позитивно. Такие утилиты позволяют пользователям познакомиться с продуктом. Но надо не забывать, что антивирус — это в первую очередь сервис, без обновления антивирусных баз он быстро теряет свою актуальность. Вам дарят автомобиль, но без бензина ездить он не будет — вам нужно залить бак топливом, которое стоит денег…

— Для вас лично насколько важна финансовая составляющая? Вы в первую очередь думаете о прибыли или боретесь со зловредством?

— Безусловно, финансовая сторона вопроса важна, но на первом месте — борьба с киберпреступностью, это как кислород. Вы думаете о кислороде, когда дышите?

— Нет.

— Правильно.

— Т.е.  это уже как следствие хорошего продукта?

— Это как база, как необходимое условие. Думать нужно в первую очередь о качестве продукта, а не о том, сколько ты на нем заработаешь. А те люди, что ставят деньги во главу угла, скорее всего, будут менее успешны, чем те, которые превыше всего ценят идею, ее воплощение.

— Ваша роль в компании — это управление в чистом виде или вы еще принимаете участие в разработке кода?

— Это даже не управление, это то, что можно назвать global vision. Глобальная стратегия, мотивация персонала, драйв.

— Т.е.  управление это уже дальше, следующее звено?

— Конечно.

— Какая у вас модель управления бизнесом, стиль руководства? Я обратил внимание, что в компании царит весьма демократичная атмосфера.

— Я предпочитаю говорить о себе не как о бизнесмене, человеке, который в буквальном смысле управляет бизнесом, а, скорее, как о лидере. Отличие бизнесмена от лидера состоит в том, что первый занимается постоянным оперативным управлением бизнес-процессов, тогда как второй — определяет задачи и цели, возможные методы их достижения, остальное команда должна делать самостоятельно. Но я не стал бы это называть словом «демократия». Что такое корпоративная культура «Лаборатории Касперского»? Это преобладание энтузиазма над формальностью и процедурами. Это результат, а не отчет о том, как все было сделано правильно. Я считаю, что от того, что мы делаем, надо получать удовольствие, а значит, сотрудников должно сковывать минимальное количество вещей.

— Большую роль играют неформальные взаимоотношения?

— Есть задачи, есть цели, есть формальная структура компании — менеджеры и подчиненные, но все-таки это команда. Цель и результат гораздо важнее, чем формальные процедуры.

— Т.е.  идет работа именно на результат, а как он достигается — уже вторично?

— Да, в целом неважно.

— Ваша компания — это самостоятельный организм? Если вас, как драйвера, оттуда извлечь — скажете, что все, надоело, хочу на пенсию — компания без вас сможет дальше успешно развиваться?

— Да. Сможет. «Лаборатория Касперского» это не один Евгений Касперский.

— А вообще, у вас есть четкое разделение работа/отдых или работаете практически всегда?

— Нет. Когда я отдыхаю — я всегда на работе, когда я на работе — я всегда отдыхаю.

— В этой связи нет желания как-то отойти от дел, зажить более спокойной жизнью? Или желание есть, но нет возможности?

— Хороший вопрос. Но, скорее всего, не выживу я при спокойной жизни. Заскучаю и умру от скуки.

— Спасибо за беседу, новых вам побед!